Оршанские болота. Робинзоны с Оршинского Мха

Озеро Вельга. Берега заболоченные. Судя по кострищам, места часто посещаются рыбаками и охотниками. http://video.mail.ru/inbox/viktorovich_s/394/396.html

Вечер. Тишь да гладь.

Утро на озере.

На подходе к Светлому озеру лес редеет. За березняком, выросшем на гарях, просматриваются просторы Оршинского Мха. Дорога эта, бывшая насыпь узкоколейки. От жд уже давно ни чего не осталось, только иногда, с краю дороги попадаются згнившие древние шпалы.

Через пару километров лес кончается. Дальше огромные просторы "тундры". Даже не верится, что где то там, внутри болот находятся огромные водные просторы озёр. Одно только Великое озеро в длину около 12-ти км, и в ширину около 5-ти. http://video.mail.ru/inbox/viktorovich_s/394/397.html

Карликовый лес. Берёзки, сосёнки. Вместо травы цветущий багульник.

Куда ни посмотри, везде заросли багульника.

Вот и Светлое. На берегах "бытовки" рыболовно-охотничьих бунгало. Зимой, когда болото замерзает, их буксируют тракторами, на огромных лыжах.
Всё озеро заставлено сетями. Какой то браконьерский край. От посёлка Восток, также, по узкоколейке можно добраться до озера Светлого.

Далее переправляемся через озеро. Нам нужно найти протоку ведущую к Щучьему. И, честно говоря это не так то просто. Диаметр Светлого более 3-х километров. Другой берег на горизонте. Засекаем направление по компасу и плывём. Сразу попасть в протоку не получается. К тому же мешает сильный порывистый ветер поднимающий большие волны на озере. А полную радость добавляет ещё и дождь со снегом!

Наконец, идя вдоль берега, находим протоку. Протока представляет собой канал длиной 4-е километра.

Когда-то давно этот канал прокопали торфоразработчики. На его протяжении попадается несколько запруд. Перепад уровня воды до и после плотины реально заметен. Мы делаем вывод, что уровень воды в Светлом на 1,5 метра выше чем в Щучьем.

Вдоль канала проходит "зимник". Сплошные колеи и буераки. Даже идя пёхом часто проваливаешься выше колен.

Ширина этого "зимника" метров тридцать. Видать зимой здесь активное движение.

Канал переодически сужается, но на вёслах можно идти без проблем.

Вот и Щучье показалось. Опять на просторах бешеный ветер, волны.

Несколько лет назад, на месте этого болотного "коттеджа" (тогда его не было) мы обнаружили труп человека. По видимому его застрелили. На спине были дырки от дроби. Уже после, когда прибыли в Конаково, сообщили об этом в милицию. Оставили там карту с отметкой.

Вот основное растение здешней "тундры". Целые поля попадаются. "Болотные одуванчики".

"Зимник" - летом проехать не возможно.

Дорога на озеро Глубокое. Здесь только кажущуяся твердь. Но клюквы по обочинам немеряно!

Берега Щучьего прочные, но завалены згоревшими когда то деревьями, дно песчаное.

Протока от Щучьего к Глубокому озеру уже давно завалена когда-то прошедшим здесь пожаром.
Поэтому нас ждёт пеший переход длиной два километра.

Последний взгляд на берега Щучьего озера.

К заходу солнца добираемся до Глубокого озера. Это была не дорога, а каторга. С рюкзаками и лодкой по зимнику, постоянно проваливаясь... Вымокли насквозь.

Прекрасный вечер на Глубоком. Ветер стих, тишина, красота.

Утро порадовало тихой и заметно потеплевшей погодой. А ведь ночью был мороз!

Часть протоки по направлению к Щучьему. Участок не заваленный сгоревшим лесом.

Здесь уже места обетованные. Видна деревня Петроозёрье и Остров.

Впереди озеро Глубокое.

Просторы озера Глубокого.

Когда-то здесь кипела жизнь.

Улица Строителей.

Судя по фотке, рыба здесь есть!

По некоторым домам видно что они имеют хозяев.

По многим источникам в инете: - деревни эти основаны Петром Первым. Сюда были сосланы пленные шведы для постройки кораблей. Затем по озёрам и реке Сози переправлять эти корабли в Волгу.

Плёс Глубокого озера между Заречьем и Островом.

Здесь тоже была война. Братская могила на берегу Острова. Кстати в нескольких километрах от берегов Великого озера лежит сбитый во время войны самолёт. Мы попытаемся найти его.

Самая высокая точка Острова.

Остатки сгоревшего моста.

Впереди выход в озеро Великое.

Последний взгляд на Петроозёрье.

И, вот оно, озеро Великое. http://video.mail.ru/inbox/viktorovich_s/394/404.html

Был лесной пожар. И скорее всего "благодаря" туристам.

Просторы Великого озера. Представляю, какие здесь шторма в ветренную погоду!

Это проход из Белого озера в Великое. http://video.mail.ru/inbox/viktorovich_s/394/406.html

Багульниковые берега.Великого озера.

Спрятав лодку на берегу, идём по GPS-навигатору к самолёту. Он лежит примерно в семистах метров от берега. Вот его остатки. Охотники за цветметом обглодали его до самого скелета-каркаса.
http://video.mail.ru/inbox/viktorovich_s/394/408.html

В те далёкие времена, леса здесь, скорее всего не было. Иначе при посадке, он бы весь развалился.

Путь к самолёту идёт через клюквенное болото. Клюкву можно вёдрами собирать. С прошлого года она прекрасно сохранилась.

Цель похода была найти самолёт. Теперь идём на Созь. И по речке до Спаса на Сози.

Вот и вход в реку. До Спаса на Сози 12 км.

Река Созь сильно петляет в болотистых берегах. По берегу пройти почти не возможно. Еловый сухостой словно забор-частокол не пропускает.

Наш "дредноут". Лодка "СКИФ", длина 3,5 м, ширина 70 см, вес 28 кг. Очччень класная штука для водных походов и рыбалки!

Посёлок Быково. Рыболовно-охотничья база. Есть стоянка для авто, моторки на прокат.

Обратите внимание на маковку церкви. Она вся расстрелена пулями. Вот интересно, и какой мудак
(извиняйте за выражение) додумался до этого?

От деревни Быково, маршрут можно продолжить сплавившись по Сози до посёлка 1 Мая. Это ещё 30-ть км по петляющей в лесах речке. Созь, река довольно быстрая, только проблемы бобры создают: - встречаются завалы из подгрызанных ими деревьев. Из посёлка 1 Мая до Конаково ходит пассажирский теплоходик. А там железнодорожная и автобусная станция.

И заодно самые южные болота этого типа. По самым последним исследованиям, кочковые гряды возникают над морозобойными трещинами в торфе, потому подобные болота более часты на севере и востоке, где зимы морознее. Изучив болота подробнее на спутниковой карте, я понял: надо ехать. Болота довольно серьезные, и в бесснежное время труднопроходимы. Сначала была мысль использовать туристические лыжи, но лыжи жалко - размокнут и протрутся - и позже я обнаружил, что люди используют для этих целей самые простые снегоступы, которые без кошек. По опыту прохода скажу: без снегоступов по болотам пройти теоретически можно, но я бы не советовал - выбьетесь из сил.

Итого, мы договорились с коллегой приобрести снегоступы, и попробовать, как оно. Еще до похода было ясно, что пешком по болоту идется не быстро. Мне хотелось вылазки хотя бы на два дня, но с доступным временем вышла засада: до серьезных комаров у меня оказался в распоряжении лишь один моно-выходной, воскресенье 13го мая. Потому, чтобы хоть как-то создать комфортные по времени условия, и избежать спешки на маршруте, я предложил выехать 12го мая вечером, чтобы разбить лагерь на ближнем подступе к болоту, и с самого рассвета начать движение. Сам маршрут удалось спланировать так, чтобы на довольно сжатом расстоянии посмотреть всё разнообразие ништяков.

Поздним вечером мы приехали на такси в село Кромново, и пошли в сторону болот. От села до болот порядка двух километров. Непосредственно примыкающий к болоту лес уже довольно мокрый, так что решили не мыкаться в темноте, и встать на последней сухой опушке. Комары в умеренном количестве уже летали, мы поспешили застегнуть палатку и лечь спать. Рассвет наступил уже в 4 утра, но еще часик решили доспать - все же легли в полночь. Но так и сяк за выделенное время не выспишься. Собрались, одели сапоги, и в путь. Нацеплять снегоступы пришлось еще не доходя болота, когда весь лес начал стоять в воде. Стало даже страшновато: если в лесу такая жесть, то что же будет на болоте? Благо, на самом болоте открытая вода визуально не наблюдалась.

Но то визуально. Вся твердь на болоте только кажущаяся. Мочажины, если идти по ним, проступают водой и колышатся. То есть, "твердь" плавает на толстом слое разжиженного торфа, глубина которого может достигать нескольких метров. Сухих мест на болоте практически нет: большинство кочек рыхлые, как сено, и если на них встать, продавливаются до уровня грунтовых вод. Деревья как правило можно пошатать руками, хотя отдельные самые крупные сосны стоят крепко.

Андрей

Я. Архивного качества фото с мобильника Андрея

След от одного прохода машины, видимо ранней весной было дело

Чтобы идти более уверенно, мы шли с треккинговыми палками, снабженными кругами-упорами - так и падения можно избежать, и прощупать землю перед собой, да и в крайнем случае палка спасает, если провалишься в трясину. Благо, провалиться в этом болоте, по моим ощущениям, не реально - поверхность стянута осень крепко. От границы леса до озера Большой Витун идти два километра. Быстрым шагом по ровной дороге это 20 минут, но для болота 2 километра - значительное расстояние. Скорость движения мы засекли на обратном пути, когда шли почти не отвлекаясь - вышло примерно 1.6 километра в час. Первый километр пути до озера мочажины встречались не часто, а сосновая поросль была достаточно густой и рослой, чтобы перекрывать видимость горизонта. Второй километр мы шли напротив по почти безлесному болоту, где мочажины занимали почти всю площадь. Деревца здесь были ниже человеческого роста, и росли редко, так что видимость открылась гораздо дальше, и уже очень скоро впереди стало проблескивать зеркало заветного озера. Здесь же болото впервые приобрело отчетливый грядово-мочажинный характер.

Текстура гряд на самом мокром участке болота - здесь почти нет леса, а мочажины занимают более 80% прощади

Гряда

К середине мая пушица уже успела созреть

Озеро Большой Витун - одно из больших озёр Оршинских болот. Имеет почти круглый контур. По данным исследований, глубина озера достигает 6.5 метров. Вода прозрачная, а не красная, как часто бывает у торфяных озер. Вдоль берега озера тонкой линией растут более высокие деревья. Берега озер всегда имеют относительно хороший дренаж, потому как правило вдоль самого берега болота нет. Но в том и дело, что всё относительно. Берег возвышался над водой примерно лишь на 10 сантиметров, а полоса твердой земли заканчивалась за первой же линией береговых деревьев - дальше шли кочки и мочажина. Вдоль озера есть несколько пятачков, где площадь тверди позволяет поставить палатку: насквозь мокрая, но всё же плотная дернина. Самый большой пятачок - это там, куда подходит зимник. Здесь есть навес и столик: удобное место для первого отдыха, учитывая, что пока идешь по болоту, присесть особо не куда - даже чтобы рюкзак поставить, нужно тщательно выбирать кочку. На болоте можно сесть на скрученую пенку, под которую желательно подложить снегоступы.

Стоянка на озере Большой Витун

Суша возвышается над водой на считанные сантиметры. Подводная часть берега отвесная, дернина как бы наползает на озеро

Озеро не было для нас конечной целью. Нам нужно было двигаться дальше на юг, чтобы достичь района, испещренного так называемыми линзами - небольшими вытянутыми озерками, очертания которых вписаны в рисунок гряд. Мы довольно быстро обошли Большой Витун полукругом. К линзам не шли какие-либо прокатанные дороги, но для нас это не имело значения. Снегоступы гораздо лучше идут по целине, чем по разбитой колесами подстилке. По этой причине мы держались в стороне от зимника, пока шли на Большой Витун. Зимник правда служил нам ориентиром. А теперь всё, идем по азимуту, фиксируя угол на солнце. Поначалу линзы попадались точечно. Глубина линз - точно не менее двух метров, по крайней мере такую глубину можно просмотреть с берега. Подводная часть берега спускается первый метр почти вертикально, что очень похоже на характер озерков в заполярной тундре.

Но с определенного момента линзы начинают частить, и сами становятся крупнее. Доля площади открытой воды растет. Мы протиснулись в перешейке между двумя вытянутыми озерами, которые уже и линзами назвать не получается. Здесь мне удалось забраться на крепкую сосенку, и снять пейзаж чуть сверху. В озёрном районе становится больше леса, видимо потому что увеличивается дренаж, и в грунтовые воды поступает больше кислорода.

Движемся к еще более плотному скоплению линз. Отдельные озерки попадаются теперь постоянно, как нечто обыденное. Комары досаждавшие утром, давно уже пропали, зато в районе линз вспыхнуло количество различных других насекомых, в частности подёнок, своим роением напоминавших мошку. Благо, поденки безобидны - их взрослые насекомые вообще ни чем не питаются. Часто встречались стрекозы: как крупные разнокрылые, так и мелкие равнокрылые. Последние - наверное самые мелкие, каких я видел когда-либо - размером с комара-долгоножку. Всё это богатство пытались поймать в свои сети крупные пауки-крестоносцы. Иногда, когда толстые несущие нити их паутин угождали мне в лицо, чувствовалось, что до капрона им по прочности уже недалеко.

Фотография с мобильника Андрея. Мочажины выглядят сухими лишь потому, что мох всплывает из воды

Угнетенный сфагновый мох имеет красноватый цвет в любой сезон

Островок пушицы

Озёрно-болотная система Орш и́ нский мох расположена в восточной части Тверской области в 35 км к северо-востоку от Твери, на границе Калининского, Рамешковского и Кимрского районов, занимая площадь 43200 га.

Тверская область находится в центральной части Восточно-Европейской равнины, на территории, геологическое строение, рельеф и весь природный облик которой определены воздействием оледенений московского и валдайского времени. Озёрно-болотная система Оршинский мох лежит в пределах плоской водно-ледниковой равнины между двумя крупными моренными возвышенностями – Смоленско-Московской на юге и юго-востоке и Валдайской на западе, на территории бассейна Верхней Волги . Комплекс ледниковых, водно-ледниковых, речных и озёрных отложений, покровных суглинков четвертичного возраста имеет мощность 40–60 м.

Климат умеренно-континентальный, со значительным влиянием западного переноса влажных воздушных масс с Атлантики. Зима мягкая, снежная со средней январской температурой ‑8°С, лето относительно тёплое, со средними температурами июля +17,5°С. Среднегодовое количество осадков колеблется от 560 до 750 мм, при испаряемости 300–400 мм в год. Таким образом, климат территории, особенности рельефа и литологии способствуют развитию болот , заболоченных участков и интенсивному торфонакоплению. Тверская область в целом является лидером по запасам торфа в Центральном Федеральном округе – его запасы составляют 2,19 млрд т; здесь сосредоточены наиболее крупные торфоразработки страны, которые ранее существовали и в пределах болота Оршинский Мох. Для крупных верховых болот Тверской области обычно название «мох» – Старосельский Мох, Катин Мох, Васильевский Мох и др.

Болото Оршинский Мох находится в подзоне южной тайги. Оно представляет собой сложный комплекс участков болот, типичных для зоны выпуклых грядово-мочажинных болот (в целом распространенных севернее) и типичных болот Восточноевропейской провинции области верховых облесенных и низинных травяных и лесных болот.

Обширные участки центральных частей болота заняты грядово-мочажинными и грядово-озерковыми комплексами с различной степенью развития соснового мелколесья. В травянисто-кустарничковом покрове произрастают типичные представители флоры верховых болот – подбел, багульник, клюква мелкоплодная, морошка, водяника, осока топяная, шейхцерия болотная, росянка круглолистная, в моховом покрове господствуют сфагновые мхи. Ближе к периферии распространены участки переходных и низинных болот с участием ивы, берёзы пушистой, ольхи серой в древесном ярусе, с влажнотравьем, представленным различными видами осок, вахтой трёхлистной, сабельником болотным и др.

В растительных сообществах Оршинского Мха обитает большое число видов, редких и нуждающихся в охране. Среди них виды, занесенные в Красную книгу Тверской области: гаматокаулис глянцевитый, лимприхтия Коссона, меезия трёхгранная, сфагнум Линдберга, псевдокаллиергон плауновидный из мохообразных; берёза карликовая (южный предел распространения), водяника чёрная, гаммарбия болотная, камнеломка болотная (вид европейского значения согласно), клюква мелкоплодная, морошка, княженика, мякотница однолистная, дремлик болотный, пальчатокоренник Траунштейнера (Красная книга РФ), пузырчатка средняя, рдест волосовидный.

Здесь представлен типичный комплекс птиц, населяющих верховые болота: серый журавль, большой веретенник, серый сорокопут, золотистая ржанка, большой и средний кроншнеп, чёрная крачка, белая куропатка. В качестве Ключевой орнитологической территории (КОТР) общеевропейского значения болото выделено как место постоянных остановок пролётных гусей. Кроме того, здесь обитают и другие редкие виды, занесённые в Красные книги РФ и Тверской области: беркут, чернозобая гагара, дербник, седой дятел, клинтух, мородунка, длиннохвостая неясыть, бородатая неясыть, красношейная поганка, большой подорлик, турухтан, филин, серебристая чайка и др. Водоёмы богаты рыбой; из видов, охраняемых в Тверской области, здесь обитает сом. В труднодоступных лесных уголках болотного массива обитают типичные представители млекопитающих таёжной зоны – бурый медведь, рысь, волк, а в водоёмах – речная выдра, бобр.

Особенность болотной системы – большое количество озёр , в том числе группа Петровских, или Великих озёр общей площадью 18 тыс. га. В систему Великих озёр входят озёра: Великое (площадь зеркала 320 га), Белое, Глубокое, Щучье, Светлое, Песочное и ряд других. Озеро Великое находится в самом центре трясин, но на острове посреди него сохранились три деревни: Остров, Петровское и Заречье. Согласно некоторым источникам, по указу Петра Первого здесь были поселены ссыльные шведы для строительства корабельной верфи.

В течение советского периода болото довольно интенсивно осваивалось – около 50% его площади было охвачено торфоразработками; краевые участки находятся в полуосушенном состоянии, сохранились старые фрезерные карьеры, примерно 25000–30000 га сохранилось в естественном состоянии. Болото активно используется для сбора ягод и любительского лова рыбы, охоты.

Оршинский Мох включен в список ценных болот как соответствующий следующим критериям Рамсарской конвенции: 1a, 1c, 2b, 2c, 3b (расшифровку критериев см. в статье Конвенция о водно-болотных угодьях).

Оршинский мох, расположенный в Тверской области, считается крупнейшим верховым болотом по эту сторону Уральских гор. Его размеры - примерно 30 на 40 километров. Впервые я попал туда в далёком 1991 году, поднявшись от Московского моря по реке Созь на надувной двухместной "Ласточке". После этого побывал ещё дважды - последний раз в 1994 году, и с тех пор не раз собирался ещё раз посетить те места. В 2015 году предпринял даже две попытки подобраться к ним с воздуха - но отступился ни с чем. И вот теперь решил отправиться туда старым добрым способом - по воде.
Судно, на которм собирался пуститься в путь - купленная ещё в 2009 году одноместная байдарка "Ладога", которая с тех самых пор так ни разу и не побывала в родной стихии, но уже успела сама дать себе имя по методу яхты капитана Врунгеля: две приклеенные к палубе буквы оторвались (практически без моего учатия), и "Ладога" стала Ладой.

Наскоро испытав в первые дни отпуска своевольный кораблик в Можайском водохранилище, остался доволен результатами, и, как только в бесконечных дождях наметился по прогнозу некий перерыв, назначил дату выхода на следующий день.
20 июня приехал электричкой в Конаково, на такси добрался до пляжа к западу от горла Мошковского залива, собрал “Ладу” и около 11 часов отчалил. Ветром довольно сильно давило в левую скулу, но единственным неприятным последствием этого были брызги, летящие в лицо с наветренной лопасти весла - ни на скорости, ни на устойчивости на курсе ветер не сказывался практически никак, а дуло, по субъективным ощущениям, метров 6 в секунду. Отмахав через водохранилище, сразу же точно вышел к устью Сози и двинулся вверх, прижимаясь к подветренному берегу. На этом начальном этапе похода порадовали две встречи со скопой (возможно, одной и той же). Первый раз она пролетела надо мной почти сразу, как я отчалил от пляжа, а вторично показалась уже над Созью, недалеко от слияния с Созцой. Кроме скопы, несколько раз видел чёрных коршунов, а также большое количество речных крачек.
А не порадовали первые проблемы с техникой - как только на палубу перестали лететь брызги, я разложил там солнечную зарядку, чтобы подзарядить смартфон. И сразу же выяснилось, что кабель, который я вроде бы проверил дома, подключает питание через раз - точнее, только в строго определенном положении. Забегая вперед - почти весь поход я промучился с этим чертовым проводом, пока уже на обратном пути не решил проблему радикально.
Если не считать сильного ветра, погода радовала - было солнечно и тепло. По сравнению с прошлым походом по этим местам (с момента которого, заметим, прошло уже 23 года) в глаза бросалось множество пафосного вида турбаз, расположенных почему-то исключительно на восточном берегу, тогда как западный остался практически таким же, каким я его помнил. При более внимательном рассмотрении, однако, я понял, что и там полностью исчез такой искусственный элемент ландшафта, как рыбацкие либо туристские стоянки с доступом исключительно с воды, без подъезда на автотранспорте по берегу. На обратном пути это обстоятельство меня немало расстроило, но пока что никак не сказалось на планах - я стремился в первый же день уйти как можно дальше вверх. В посёлке Первое Мая лодку в первый раз пришлось перетаскивать через препятствие - путь перегородил мост, под которым пройти не давали железные фермы.
Выше этого места, как я отлично помнил с прошлого раза, река резко сужается и ускоряет течение, и если второе обстоятельство для "Ладоги" с её ходовыми качествами большой роли не играло, то вот первое - играло, да ещё как. Дело в том, что при своей быстроходности "Лада" оказалась крайне неповоротливой, крошечное перо руля тут со своей задачей откровенно не справлялось. В результате в крутые изгибы речного русла мы с ней просто-напросто не вписывались - приходилось сбрасывать ход до полной остановки, чтобы не воткнуться носом в берег. А уж если такая неприятность случилась - табанить и сдавать назад. Даже "Таймень" тут показывал себя несравненно лучше, не говоря уже о способной вертеться на месте "Ласточке" - но ведь за все приходится платить, в данном случае - за возможности на большой воде, которые эта лодка уже проявила, но еще больше их ей ещё предстояло проявить в скором будущем.
Погода же тем временем потихоньку портилась, и к тому моменту, когда мы миновали населенку и вошли в лес, меня уже вовсю поливало дождём. К тому же на реке пошли завалы, которые проходилось перетаскивать, а в особо тяжелых случаях и обносить - впрочем, такой мне в этот первый день попался всего один. Вечерело, пора было думать о лагере, но, как назло, как раз в этом месте река текла в широкой заболоченной пойме, отчаянно петляя, так что на один километр по генеральному курсу по воде приходилось пройти никак не меньше трёх, а то и четырёх. В траве на берегу кричал коростель, пели дрозды, пролетел с циканьем какой-то припозднившийся вальдшнеп. На берегах повсюду и в огромном количестве попадались признаки обитания бобров - подгрызенных деревьев видно было мало, зато кормовые столики у уреза воды, с вытоптанной травой и остатками объеденных веток - буквально каждые сто метров, а ещё - ведущие к лесу каналы, прокопанные теми же бобрами, и здоровенные хатки. Когда стало смеркаться, начали попадаться на глаза и сами бобры - в основном я видел их в воде, выйдя из-за очередного поворота, при виде лодки они степенно и с достоинством погружались и пропускали, без всякой паники и шлепков хвостами по поверхности. Над рекой уже появились летучие мыши, вечерний хор лесных птиц постепенно смолк, а мне все никак не удавалось найти место для стоянки.
До леса в любом месте, где я пытался высадиться, было не меньше 20 метров мокрого кочковатого луга с чавкающей грязью и высокой, мокрой от дождя травой. Я и сам давно уже вымок, но гребля не давала замёрзнуть, так что мы продолжали медленно, но упорно ползти вверх по течению, с надеждой всматриваясь в каждый следующий поворот - и наконец удача мне улыбнулась, на очередной петле лес подступил вплотную к берегу, и там виднелась даже относительно ровная и не слишком захламлённая площадка - куда я сразу же и выбрался к великому неудовольствию тамошних бобров, которым осталось только бить хвостами по воде, выражая протест.
В эту ночь основным звуком, не считая комариного гудения, было громкое пение садовой камышевки и теканье бекаса над поймой. Дождь стих уже к моменту моей высадки, и до утра больше не начинался.
Утро 21 июня встретило солнцем. Позавтракав, стащил лодку на воду и пустился в путь. Ветер все не унимался, но сюда, в пойму, прикрытую стенами леса, долетали только отдельные порывы. Лес вокруг шумел и раскачивал верхушками, несколько раз раздавался треск и удар об землю сломанных толстых сучьев. Закончилась луговая пойма, деревья подступили к берегам, снова пошли завалы - но такого, чтобы пришлось разгружать и обносить лодку по берегу, больше не попалось ни одного. А вот высаживаться на полузатопленное бревно и проволакивать по нему "Ладу" приходилось многократно, а ещё чаще - протискиваться под упавшими стволами, зависшими низко над водой.
Из живности ничего особенного не попадалось, только обычные лесные птицы. Обращало на себя внимание большое количество дроздов-белобровиков, их явно больше чем певчих, которых как раз почти не слышно, и примерно столько же, сколько черных. Много чечевиц, в пойме постоянно пели камышовые овсянки, речные сверчки и барсучки, в лесу много крапивников, в остальном же набор абсолютно стандартный. Один раз вспугнул серую цаплю, из куликов, кроме ночного бекаса, видел только двух чернышей, хотя вчера возле деревень встретил не меньше двух семейств перевозчиков, сегодня они мне не попадались. Погода постепенно портилась, к полудню снова начались дожди, правда кратковременные, и солнце временами выглядывало. После короткого обеденного привала продолжил путь, и вскоре добрался до деревни Марьино, выше которой снова потянулись луга. Здешние деревни не похожи на расположенные ниже по реке - там я видел много новостроек, здесь же одни старые, осевшие и потемневшие избы, много заброшенных и полуразрушенных построек. Народу почти не видно, только в одном месте какой-то дачник окашивал спуск к реке мотокосой. Чуть ниже по течению мне встретились первые утки - выводок гоголей с уже крупными птенцами, которые так отчаянно ныряли, что их не удалось даже пересчитать. Раньше утиные выводки тоже попадались примерно в этих местах - но не гоголи, а кряквы.


Мост в Быково обвел под берегом, по главной струе было не пробиться, но самое веселье началось чуть выше - там реку, видимо, относительно недавно перегородили плотиной (я так и не понял, бобры или люди), потом плотину размыло, и образовалось несколько узких захламленных рукавов, в которых вода хлестала как из гидранта, а грести было невозможно, поскольку они были уже размаха весла. Пришлось опять высаживаться и тащить, тащить, оступаясь в воду и скользя в грязи. Наконец, перетащил - хорошо хоть не под дождём, в это время как раз опять выглянуло солнце.


Деревня Спас на Сози - последняя перед болотом, тамошняя церковь ещё обветшала за прошедшие четверть века, на колокольне пробились молодые березки, крест покосился (на картинке справа - рисунок из дневника 1991 года, слева - нынешнее состояние). Зато у реки выросли два новых дома, а вдоль берега выстроилось не меньше десятка моторок, в том числе одна крупная алюминиевая лодка уже постсоветской генерации. Народу вокруг видно не было, стояла тишина. Выше Спаса Созь расширилась и практически уже не текла, а стояла. Берега поросли в основном мелким густым березняком, таким частым, что между стволиками было бы невозможно протиснуться. Кое-где деревца стояли прямо в воде, в других местах между ними торчали высокие осоковые кочки. Сосен поначалу видно совсем не было, потом они появились, но березняк всё равно преобладал. Возле берега кое-где торчали тростники, в воде зеленели и краснели листья кубышек и кувшинок. Два раза видел молча и неподвижно сидящих на сухих сосенках фифи. Где-то куковала кукушка, пели дрозды, в нескольких местах видел белых трясогузок.
Всего в трех местах сосняк подходил вплотную к берегу. Первое я проскочил с ходу - оно было совсем недалеко от Спаса. Во втором высадился, и обнаружил рыбацкую стоянку, затопленную вровень с кострищем - вода явно стоит заметно выше среднего уровня, что совершенно не удивительно, учитывая погоду. В третьем месте тоже был рыбацкий лагерь, и там вода стояла уже по щиколотку, но чуть дальше от берега в лесу нашлось относительно сухое место, где возможно было поставить палатку, что я и сделал - темнело, и дождь снова начинался. Однако всерьёз он так и не разошелся, так что ночевал я относительно комфортно, а в начале ночи слышал совсем рядом тарахтенье козодоя - правда, всерьез распеться ему не дал ветер, так что, потрещав с минуту, он смолк. Дальше до самого утра, пока не запели дневные птицы, тишину нарушал только ветер.
22 июня опять встретило солнцем и всё тем же ветром, дувшим, как и вчера, точно навстречу. Миновав последние изгибы русла Сози, увидел перед собой Великое озеро, всё в барашках и полосах пены. Исток Сози весь зарос тростником и кустарниками, берега представляют собой кочкарники сплавину, так что даже высадиться и переложить снаряжение перед броском через озеро оказалось негде - пришлось проделывать это на плаву, спрятавшись от наката за изгибом берега.
В тростнике наперебой верещали барсучки, несколько раз издалека, пробиваясь через ветер, долетело гудение выпи. Среди барсучковой трескотни выделялся более размеренный голос тростниковой камышевки. Пролетали сизые чайки и речные крачки. Упрятав наконец под фартук всё способное промокнуть, оттолкнулся веслом от кочек и погнал лодку вперёд, навстречу ветру. По мере удаления от берега волна становилась выше, но всё равно не превышала 30 см. Узкий длинный нос "Лады" вспарывал эти крутые невысокие волны без каких либо ударов и брызг, пена выхлестывала на палубу уже ближе к началу закрытого фартуком кокпита и так же быстро сбегала за борт. Заметной качки не ощущалось, только слегка потряхивало, словно велосипед на грунтовке. Вместе с тем ветер ощутимо давил на грудь и плечи, грохотал в ушах, а каждый занос весла стоил заметного усилия, я словно проталкивался сквозь вязкую массу. Стоило перестать грести - и лодка не просто останавливалась, а начинала довольно шустро скользить назад, оставляя за форштевнем кильватерный след. Поэтому грести я не переставал, а упрямо пер вперед по кратчайшему пути к северному берегу, и наконец очутился под его прикрытием. Здесь уже почти не было берез, только редкие чахлые сосенки и следы недавнего низового пожара. Из живности на глаза попался только выводок серых ворон и пара сорокопутов-жуланов. Немного переведя дух, пошел к проливу в озеро Светлое. Здесь снова за меня взялся ветер, волны, выкатывающиеся со стороны Светлого, разбивались о торфяные пласты, торчащие из воды, и окатывали монументальную бобровую хатку на мысу со стороны острова. Пока тем же манером, что раньше через Великое, тащился через Светлое, обратил внимание, как изменился остров: раньше он был почти полностью безлесным, луговым. Помню, как видел летавших над ним травников и больших веретеников. Теперь же его полностью покрыл лес, в основном береза с ольхой, вдоль берега - ивовые кусты и тростники. Из тростников при моем приближении вылетела серая цапля, другой живности видно не было. Перед рывком через последнее озеро - Глубокое - высадился на острове, где опять нашлась рыбацкая стоянка, и на сей раз не затопленная, пообедал, отдохнул и выпил чаю. Птицы здесь обитали такие, каким и положено населять прибрежные ольшаники: соловьи, чечевицы, иволги и садовые камышевки. Ветер то нагонял тучи, то выглядывало солнце, но впереди начало собираться несколько совсем темных и густых облаков, грозящих дождём. Я рассудил, что если меня застигнет на воде - по крайней мере, относительно сухой останется нижняя половина, укрытая внутри лодки, плюс все снаряжение, упакованное в гермы - и поспешил отчалить. Впрочем, до самого конца пути через Глубокое дождь так и не пролился, хотя туча впереди делалась все страшнее и страшнее.


К протоке в озеро Щучье я вышел почти безошибочно, хотя не пользовался спутниковой навигацией, а за прошедшие годы, конечно, подзабыл внешние приметы ее устья. В начале все казалось просто и многообещающе: прямая и достаточно широкая, чтобы грести, протока вела вперед, как хорошо наезженная дорога, в воде желтели цветы кубышек, с берегов пахло цветущим багульником, с сухой сосны сорвался сокол-чеглок, долетали откуда-то трели большого кроншнепа. Я прошел уже половину пути до Щучьего озера, и вот тут-то все и случилось: с резко потемневшего неба обрушился настоящий водопад вперемешку с мелким градом, и практически сразу же нос "Лады" едва не уперся в перегораживающее протоку бревно. Пережидая первый дождевой шквал, я почти до белья промок сверху, а когда выбрался из лодки и прошелся по насквозь мокрым кустам не берегу - то и снизу. А самое главное, сразу же стало понятно, что пути дальше нет: вся протока впереди, насколько хватало глаз (хватало далеко - она по прежнему оставалась практически прямой) была намертво завалена мертвыми стволами деревьев.
В далёком начале 1990-х середина этой протоки проходила по довольно разреженному и низкорослому, но всё-таки полноценному сосняку-черничнику. Я не просто отлично помню это - я там стоял лагерем, собирал и ел эту чернику. Сейчас же вокруг торчали тонкие сосенки, которые едва достигали половины высоты тех старых деревьев, а под ними никаких признаков черники, а один только сфагнум, кусты багульника и клюква. И даже вдалеке ничего похожего на более высокие деревья не наблюдалось, только торчало в стороне несколько высохших на корню стволов. А вот бревна, завалившие протоку, были как раз подходящей толщины, и примерно одинакового возраста - серые от времени, с облетевшей корой, полуистлевшие. Что здесь случилось? У меня не было даже догадок.
Дождь меж тем прекратился, хотя небо осталось хмурым, грозя продолжением ненастья. Уже заметно темнело, нужно было что-то решать с ночевкой, а в пропитанном водой мху вокруг протоки палатку ставить было совершенно некуда. Чтобы развернуться, пришлось почти полностью вытащить груженую лодку на берег. Зато потом дело пошло быстро, через несколько минут я уже снова был в Глубоком. Его берег к востоку от устья протоки образовывал нечто наподобие невысокого вала, густо заросшего молодыми сосенками. Дальше начиналось поросшее редкими сосенками сфагновое болото, а вот на самом валу кое-где попадались прогалины, куда можно было вписать палатку. Вот только подойти к берегу оказалось нелегко - вода была буквально забита корягами. Но в конце концов мне всё -таки удалось отыскать относительно удобное местечко. Правда, и там из-под сапог местами выступала буроватая торфяная вода, но палатку удалось пристроить так, чтобы спать не в луже, да и толстый мат из плетеного полипропилена должен был защитить от влаги снизу. Лодку я вытащил на берег и пристроил таким образом, что ее практически не было видно ни с озера, ни с проходящего берегом зимника, даже не смотря на кричаще-яркую раскраску (светло-серый, издали фактически белый корпус и красная палуба). Растянул между сосенками верёвку и развесил на ней промокшие вещи. И после этого обнаружил, что до заката осталась еще пара часов. К тому же ветер унес остатки вымочившей меня тучи, и болото залили лучи вечернего солнца.
Раз все так удачно сложилось, я решил пройтись по вышеупомянутому зимнику до одного из небольших озёр, не сообщающихся с основной системой - которое, собственно, и было моей главной целью - ибо я рассчитывал поискать на нем чернозобых гагар. До него от моей стоянки было меньше двух километров, и зимник, судя по карте, выводил как раз туда.


Солнце светило, но уже не пекло, на сухих сосенках распевали обыкновенные овсянки, моховые кочки нежно розовели цветущей клюквой. На других кочках было красно уже от прошлогодних ягод клюквы - очевидно здесь, в центре болота, клюкву не собирают, всем хватает его окраин, а отсюда дороже вывозить. Так что я периодически останавливался и подкреплялся. Идти по обочине зимника было довольно легко, ноги вязли не выше чем по щиколотку.


Когда кругом такая благодать, обычно возникает опасение, что дорогое мироздание подготавливает очередную мелкую пакость. Оно и в этот раз не обмануло ожиданий - когда я вытащил смартфон, дабы свериться с картой, нажатие на кнопку включения не привело к ожидаемому результату - экранчик остался темным. Как выяснилось, впрочем - сам-то аппарат был вполне работоспособен. Отказала только кнопка, и вскоре мне удалось найти временный выход из положения - если подать на вход питание (для этого годилась солнечная батарея или внешний аккумулятор, который у меня с собой, к счастью, тоже был), аппарат просыпался и в дальнейшем с ним можно было совершенно нормально работать. Засыпал он по тайм-ауту. Выключить устройство совсем в таком состоянии было возможно, только вытащив аккумулятор, причём после возвращения батарейки на место аппарат снова включался. А пока, засунув бесполезный смартфон в карман, я двинулся дальше и вскоре увидел за деревьями блеск воды. И почти сразу же, еще не подойдя к берегу, разглядел на гладкой поверхности (вечер к закату стих) тёмное пятнышко - в сотне метров от берега, освещенная солнцем, плавала чернозобая гагара. Всего одна, больше никакой живности в обозримом пространстве не наблюдалось. Среди болотных сосенок попискивал луговой конёк, где-то пела овсянка.


Чтобы не возвращаться по темноте, решил идти назад, и к началу сумерек был уже в лагере. Похолодало, над озером повис туман. Где-то вдалеке кричали журавли, как минимум две пары. Когда стемнело, среди сосен затрещал козодой. В этот раз ветер ему не мешал, так что пел он с короткими передышками довольно долго.
23 июня опять началось с ясного неба, солнца и легкого ветерка, чем я воспользовался для маршрута к озеру Щучьему - хотелось посмотреть, насколько изменилось всё там. Пошел опять по зимнику, идущему параллельно заваленной протоке. У самого входа в протоку обнаружилась стоянка, причем, как мне показалось, не местных рыбаков, а туристическая - возле кострища валялся смятый баллончик от газовой плитки. Как и многие другие, эту стоянку затопило поднявшейся водой, так что с воды вчера я ее даже не опознал.
На всем пути к Щучьему я так и не обнаружил памятного мне сосняка-черничника: повсюду только сфагнум, клюква, морошка и мелкие сосенки. Где сосны были погуще, пели даже зяблики с белобровиками, где пореже - только обыкновенные овсянки. Забавно, что несколько раз слышал рябинников, которые сейчас уже прочно ассоциируются с антропогенным ландшафтом, однако болото чем-то оказалось для них привлекательным. Еще слышал поющую серую славку. Встретил пару жуланов, вспугнул тетерку.


На Щучьем застал мужика на "Казанке", проверяющего сеть - из птиц же там держались одни сизые чайки и речные крачки. Один раз пролетела вдали стайка каких-то куликов, видимо кроншнепов. Погода постепенно портилась, облака уже почти полностью закрыли небо, так что я поспешил к лагерю, и вовремя - в середине дня хлынул ливень. Поливало довольно долго, а когда наконец перестало, я снова пошел на маршрут - на этот раз вчерашним путём (в конечном итоге мне хотелось попасть на открытые части болота, которые раньше располагались к северо-западу от Щучьего).
Но планы снова спутала погода - когда я был на озере, у горизонта снова стала собираться темная туча, и чтоб не намокнуть, пришлось опять отступать к лагерю.


Правда, сходил я всё-таки не напрасно: на Либевце в этот раз была не одна гагара, а целых три - причем они специально подплыли ко мне полюбопытствовать с дальнего конца озера метров на 50, жаль только, что света уже было очень мало - но все сразу ведь хорошо не бывает никогда.

В легерь успел вернуться сухим, но потом дождь всё-таки пошел, так что вернулся я очень вовремя. К темноте дождь закончился, опять кричали журавли, трещал козодой, над лагерем с криками пролетали кроншнепы.
24 июня встал рано и решил трогаться в обратный путь. В отличие от предыдущих дней, утро настало серенькое, хоть и без дождя. Ветра почти не было, так что отошел я от берега без особенных затруднений, несмотря на "полосу препятствий" из коряжника. На Глубоком встретил одного рыбака на надувнушке с мотором, на острове разглядел несколько явно жилых домов. В прибрежном ольшанике там вовсю распевали соловьи, а в тростнике кричал водяной пастушок. Возле выхода в Великое озеро вспугнул самку чирка-свистунка.
Пересекая озеро, промахнулся мимо истока Сози всего метров на сто, всё-таки штурманское чутьё пока еще работает. Из птиц по прежнему больше всего на глаза попадалось речных крачек, один раз пролетела черная.
К тому времени поговорка "серенькое утро - красненький денёк" доказала свою справедливость: облака разошлись, сияло солнце, только по горизонту на востоке белела полоса кучевых облаков.
Вниз по течению, естественно, спускаться было намного легче, чем переть против него, особенно ниже Спаса, где то течение стало уже вполне ощутимым. В самой деревне сегодня, в субботу, в отличие от вечера 22-го, жизнь кипела, а у берега на полянке я насчитал штук пять автомобилей. На Сози мне встретились две моторки, шедшие навстречу - в сторону озера.
А ниже Спаса ждал сюрприз. Сплавлялся я "бревном" - то есть, пользовался веслом исключительно чтобы удерживать лодку вдоль русла и не втыкаться в берег. А в остальное время активно вертел головой, осматриваясь по сторонам, поэтому слетевшую с прибрежного дерева крупную хищную птицу заметил сразу. Первое же впечатление было - это что-то очень крупное, орел или орлан. Когда поймал улетающую птицу в бинокль, вторая мысль была - скопа что ли? На такую мысль наводили очень светлые подкрылья, да и вся нижняя сторона. Но вот голова - голова была не скопиная! Не было видно светлой шапки, голова была вся темно-серая и казалась большой и круглой, какой-то совиной (глаз я не видел - птица улетала от меня, я видел ее где-то в три четверти). Цвет ее отчетливо контрастировал с буро-глинистой спиной и крыльями. Взглянув на эту голову, я наконец-то понял, кто передо мной. И тут же змееяд скрылся за деревьями. Я отнял бинокль от глаз, надеясь, что он вот-вот вылетит из-за них и начнет набирать высоту - но он так и не показался.
Поле такой встречи было понятно, что основное событие похода уже произошло. А все остальное, что еще может случиться - не более чем обрамление к самой главной встрече. Я вообще-то достаточно равнодушен к дневным хищным птицам, но к змееяду отношение всегда было особым - скорее всего из-за того, что все мои встречи с ним (включая эту, таких встреч было всего три) проходили по схожему сценарию и ни разу он не дал как следует себя рассмотреть, так что так и остается для меня существом загадочным и таинственным.
В этот день мне запомнилась еще только одна встреча - в лесной части Сози, приближаясь к очередному завалу, увидел лесную куницу,переходящую реку как раз по тем стволам, через которые мне предстояло перетаскивать лодку. При виде меня она проявила больше любопытства чем страха, но все-таки удалилась, так и не дав себя сфотографировать (да и мне было не очень удобно возиться с фотоаппаратом в лодке, которую несло течением на завал).
Встал я на том самом месте, где причаливал на обед по дороге вверх 21 июня, еще достаточно рано. У меня получилась самая комфортная стоянка за весь поход - по крайней мере, здесь под палаткой ничего не хлюпало и перемещаться по лагерю было возможно без резиновых сапог. С живностью, впрочем, повезло меньше - присутствовал обычный набор для лиственного леса (вокруг преобладали старые березы) - зяблики, дрозды, пеночки, чечевица, кукушка и садовая камышевка в кустах возле реки. Вдалеке один раз прогудел вяхирь, и, пожалуй, все - даже бобров на реке было не видно и не слышно, хотя следы их существования, как и повсюду здесь, имелись в изобилии.
25 июня с утра лил дождь, и не прекращался до полудня. Из-за вынужденного безделья начал экспериментировать с проводом для зарядки смартфона, который в последнее время совсем не желал пропускать ток, как его ни тереби и не сгибай - и в итоге починил, найдя и срастив скруткой разорванную жилку. Как только дождь закончился, погрузился в "Ладу" и отплыл, без особенных приключений преодолев за остаток дня остаток Сози. Ничего нового из живности за весь этот путь ожидаемо не было встречено, за единственным исключением выводка желн в дупле, который до этого я почему-то пропустил.
Встал в самом устье Сози, под одинокой прибрежной ивой на правом берегу. Всю ночь возле палатки пел соловей, на лугу кричал коростель, пахло аиром, растущим вдоль берега.
26 июня встал чуть свет, часов в пять уже вовсю греб в направлении Конаково, благо что утро было ясное, но с северо-запада на глазах наползала хмарь. Ветер дул, естественно, в нос, но он был довольно слабым и совершенно не мешал. Из птиц больше всего бросались в глаза коршуны, летавшие над водохранилищем - их была всего пара или две, но в поле зрения они висели почти постоянно. А вот скопу, как ни высматривал, так и не увидел. Зато увидел стаю штук в 30 кроншнепов, пролетевших прямо надо мной - это было больше, чем я видел за всё время на болоте. С берегов несколько раз взлетали серые цапли, взад и вперед летали речные крачки.
Я двигался вдоль левого берега Волги, и только напротив городского пляжа пересек судовой ход и вскоре благополучно высадился точно напротив начала улицы, ведущей к вокзалу. Когда вошел в его здание, упали первые капли дождя.
UPD. Выложил видеоотчёт, первую часть

Озеро Великое принадлежит системе Оршинско-Петровских озер. Расположено на болоте "Оршанский Мох" у с. Петровское. Система состоит из озер:
Великое (пл. 32 кв. км, дл. 11,70 км, ширина макс. 5,4 км, ср. 2,74 км, длина береговой линии 30,1 км, глубина макс. 3,51 м, ср. 2,74 м)
Глубокое (пл. 1 кв. км, дл. 1,4 км, ширина макс. 1 км, ср. 0,71 км, длина береговой линии 4,3 км, глубина макс. 3,6 м, ср. 1,7 м)
Белое (пл. 4,02 кв. км, дл. 2,8 км, ширина макс. 2,10 км, ср. 1,44 км, длина береговой линии 8,7 км, глубина макс. 2,6 м, ср. 1,6 м)
Озерце (пл. 0,82 кв. км, дл. 2,2 км, ширина 1 км, ср. 0,37 км, длина береговой линии 5,2 км, глубина макс. 1,5 м, ср. 0,5 м)
Конечное (пл. 3,99 кв. км, дл. 3,2 км, ширина 2,1 км, ср. 1,25 км, длина береговой линии 11,01 км, глубина макс. 3,20 м, ср. 1,60 м).
Система соединяется протоками, урез воды везде одинаков 139,3 м. Происхождение реликтовое, остаток крупного приледникового озера. Берега большей частью низменные, побережье занимает верховое болото, лишь на западе моренная гряда, на которой населенные пункты и сельхоз угодья. Летом доступно лишь по воде, зимой по зимнику от с. Сутоки. На зап. побережье - д. Заречье. Берега озер - источник промыслового сбора ягод и грибов.
Добраться до озера Великое можно по реке Созь, от деревни Спасс на Сози, это километров 10. В деревне можно оставить машину и договориться о присмотре. Отправляясь в плавание надо учитывать, что мобильная связь там не работает и в случае чего надо расчитывать на собственные силы.
В начале пути речка выглядит вполне дружелюбно, но долее идут совсем дикие места. Совершенно голые деревья, топь и, как не странно, полное отсутствие комаров.
По пути можно встретить следы стоянок толи охотников, толи грибников. Попытки половить рыбу по пути ни к чему не привели. Само озеро впечатляет своими масштабами, противоположный берег едва просматривается.